ДОКЛАД был прочитан в 2011 году на круглом столе "Психология и душепопечительство", организованном Всероссийским содружеством евангельских христиан

"Слава Божия есть человек живущий, а жизнь человека есть видение Бога" (Ириней Лионский)

I. Необходимый контекст диалога

Проблема отношения российских евангельских церквей к психологии, как явлению современности, по моему глубокому убеждению, должна ставиться в более широком контексте разговора о христианском мировоззрении (христианской картине мира, христианской метаистории) и его диалоге с другими метаповествованиями современности. Ведь, коль скоро мы говорим о человеке (касается ли это психологии, философии или богословия), то важно никогда не забывать, что «быть человеком – значит принимать ту или иную основополагающую историю и строить свою жизнь в соответствии с ней».

Именно она помогает нам определить исходную точку зрения, отталкиваясь от которой, мы можем сформулировать оценку того или иного феномена. Иначе наш разговор сведется к поверхностным обобщениям и частным разоблачениям, что само по себе не поможет нам обрести цельную (всеобъемлющую) картину, в рамках которой только и возможны плодотворные решения конкретных практических вопросов. Возможно, мы мало осознаем тот факт, что в основе всех значительных и незначительных проблем, как личных, так и общественных, лежат богословско-философские вопросы, приобретающие свой богословский или философский окрас в зависимости от основания, на которое мы будем опираться при ответах на них.

Кто мы такие? Что можно сказать о мире в целом? Единообразен он или делится на «материальную» и «духовную» части? И если так, которая из них более важная, настоящая? Какова природа зла, и как с ним бороться, если вообще возможно? Как правильно жить в этом мире? Имеет ли ценность наша земная жизнь или все «настоящее» начнется только после того, как мы умрем?

Это далеко не полный список тех вопросов, ответы на которые определяют наше отношение к Богу, себе, ближним, разным аспектам мироздания и человеческой культуры.

В формулировке христианских ответов на эти вопросы поспешные ссылки на Писание сами по себе не приносят результата, так как важно рассмотреть Писание в более широком контексте. В контексте, на который указывали библейские писатели, - в контексте авторитета самого Бога, Который проявляется в обновлении всего творения, совершаемом беспредельным могуществом Божьим в рамках определенных человеческих эпох и культур.

Писание должно служить средством, с помощью которого Бог действует в нас и через нас в контексте нашей культуры и повседневной жизни, а это выходит далеко за рамки простого понимания и передачи правильной информации. Нам пора признать, что современные «битвы за Библию» необходимо рассматривать как часть более широких вопросов общественной, культурной и церковной жизни.

Очень часто кажется, что христианская картина мира (метаповествование) нам ясна, что она библейски обоснована, но в тоже время мы можем наблюдать достаточно разногласий внутри евангельского движения относительно вопросов, ответы на которые лежат в основе дальнейшего разговора о возможности диалога с психологией или другими явлениями современной культуры.

Что такое культура? Как нам относиться к различным ее проявлениями? Существует ли «чистое» богословие или все богословие культурно обусловлено? Что такое «евангельское» богословие и в чем его принципиальная неизменность? Что такое человек? Как мы можем помочь ему и нужно ли это вообще делать?

Вот всего лишь несколько тем, по которым нет согласия среди евангельских церквей. Конечно, мы не будет сейчас в полноте обсуждать вышезаявленные вопросы, но их важно держать фоном, когда разговор пойдет о частных вопросах.

При обсуждении места психологии в современной культуре и отношения к ней евангельских христиан так же важно помнить, что ни построение теории, ни выбор метода теоретического или практического исследования в ней невозможны без принятия философских предположений относительно человеческой природы. Поэтому отмежевание психологии от философии может быть лишь кажущимся и ей не избежать необходимости ответа на вышеупомянутые вопросы о человеке и его жизни. Тем более, что философские корни психологии неизбежно присутствуют уже в самой ее терминологии. Даже номенклатура направлений психологии («ощущения», «восприятия», «мотивация», «эмоции», «память» и т. д.) происходит из философии.

Таким образом, диалог библейской веры и психологии требует, прежде всего, уточнения и прояснения метаповествований, которые стоят за ними. Не все, что называется « библейской верой», таковой является, и не все, что называет себя «психологией», имеет к ней прямое отношение.

II. Психология как явление современности

«Дьявол играет нами, когда мы не мыслим точно» (М.К. Мамардашвили)

Недавно мне довелось прочитать в одной христианской книге, что, мол, психологи украли из христианства термин «душа», а потом заменили его на «психика». Призыв был в том, чтобы вернуть христианству власть над душой, так как ведь только мы знаем, что с ней делать. В этом же «научном» труде сообщалось, что психология началась с Фрейда, с него же начались и все проблемы в современном мире.

Как бы ревностно не звучали эти утверждения, к сожалению, наивность их лежит на поверхности, но что еще больше вызывает сожаление, так это то, что достаточно много российских евангельских христиан разделяют эту или подобную этой точку зрения.

Чтобы избежать такого рода путаницы, хотелось бы буквально пару слов сказать о возникновении психологии как явления, претендующего на самостоятельность и на научность подходов к изучению человека, а также прояснить, хотя бы отчасти, несколько ключевых терминов, без чего не получится плодотворного разговора.

Психология – это совершенно неоднозначное и многосложное явление современного мира и сводить ее возникновение к Фрейду будет не совсем корректно. Если уж назначать дату основания научной психологии, то многие исследователи будут отсылать нас к 1879 году, когда в Лейпциге (Германия) Вильгельм Вундт открыл первую в мире лабораторию экспериментальной психологии.

Но далеко не все разделят даже эту точку зрения, отсылая нас к более ранним датам и именам. Поэтому, вопреки чересчур распространенному суждению, психологию ни в каком смысле не следует считать «молодой дисциплиной», возникшей в XX веке, хотя ее обширные экспериментальные программы и появились сравнительно недавно.

Что касается самого слова "психология", образованного от греческих слов psyche(душа) и logos (учение, наука), то, по мнению многих исследователей, оно появилось впервые только в XVIII веке в работе немецкого философа Христиана Вольфа.

Слово же «душа» отсылает нас к древнему анимистическому понятию об особой силе, существующей в теле человека и животного, а иногда - и растения, а также его развитию на протяжении истории. Что, в частности, нашло свое выражение в древнегреческом мифе о девушке Психее, которая единственная из смертных была переведена в разряд богов. Таким образом, под влиянием этой истории в европейской культуре, как в искусстве, так и за его пределами, часто «психеей» стали называть вечное (непреходящее) в человеке еще задолго до появления психологии в том виде, как мы ее знаем сейчас.

Слово же «психика» происходит, по одному мнению, от греческого слова psyche — душа, по другому мнению — от греческого слова: psychikos (psychikys) — душевный (относящийся к душе, душевным свойствам). С лингвистической точки зрения слова «психика» и «душа» являются синонимами. Однако со временем смысл этих двух слов существенно разошелся, что, прежде всего, обусловлено развитием одностороннего материалистического подхода к изучению человека.

В большинстве случаев под психикой понимают специфический продукт деятельности человека во взаимодействии его с окружающей средой. Таким образом, психику представляют как совокупность определенных процессов, как продукт и условие определенного взаимодействия, как свойство материи, как функцию мозга. Иными словами, психика в этих определениях является не субстанцией, а свойством субстанции — нервной системы. При этом отмечается, что психические процессы не сводятся к нервным (физиологическим) процессам, однако, не объясняется, к чему же конкретно они сводятся.

В научной литературе (философской, психологической и др.) термин "душа" или не употребляется, или используется очень редко — как синоним слова "психика", но в языке до сих пор сохранилось много слов и выражений, производных от первоначального корня: одушевленный, душевный, бездушный, родство душ, душевная болезнь, задушевный разговор и т. п. В повседневном словоупотреблении «душа» по содержанию обычно соответствует понятиям "психика", "внутренний мир человека", "переживание", "сознание".

Так же важно помнить, что общего согласия относительно того, что же составляет собственный предмет психологии и является ли она наукой, так до сих пор и нет. Это обусловлено не только сложностью предмета, но и спецификой истории психологии. В традиционных представлениях на предмет психологии предлагалось смотреть в разное время по-разному. Посмотрим лишь на несколько примеров:

■ душа (исследователи до начала XVIII века);
■ явления сознания (английская эмпирическая ассоцианистская психология);
■ непосредственный опыт субъекта (структурализм - Вильгельм Вундт);
■ интенциональные акты сознания (функционализм - Франц Брентано);
■ происхождение психических деятельностей (психофизиология - И.М. Сеченов);
■ поведение (бихевиоризм - Джон Уотсон);
■ бессознательное (психоанализ - Зигмунд Фрейд);
■ процессы переработки информации и результаты этих процессов (гештальт-психология - Макс Вертгеймер)
■ личный опыт человека (гуманистическая психология - Абрахам Маслоу, К. Роджерс, Виктор Франкл и др.).

Таким образом, в самом общем виде можно говорить о том, что психология пытается сделать своим предметом человека и все его содержание. В различных школах и подходах, которых сегодня уже несколько сотен, будет представлен широкий круг вопросов относительно природы и поведения человека: о сознательном и бессознательном, понимание его как индивидуальности, как личности, как субъекта деятельности, как разумной «биологической машины», попытка рассмотреть особенности развития человека в разном возрасте, поведение человека в стрессовых ситуациях, изучение психологического климата в трудовых коллективах и других сообществах людей и т. д. и т. п.

Современная ситуация такова, что отсутствие собственных теоретических оснований на «старте» привело к сосредоточенности психологии в большей степени на прикладных, а не на теоретических проблемах. И надо отдать должное, что именно в прикладной сфере она достигла определенного успеха.

В возрастной психологии, спортивной психологии, этнопсихологии, межкультурной психологии, социальной психологии, военной психологии, юридической психологии, психологии бизнеса и ряде других направлений есть достаточно явные достижения в постановке и оформлении качественных экспериментов и родившихся из них теоретических моделей. Сегодня психология все в большей степени ориентируется на рынок, как на более простой способ ухода от тяжелых вопросов о человеческой природе, которые так и остаются законсервированными.

Учитывая все вышесказанное, плодотворно вести диалог с абстрактной «психологией» без уточнения этого понятия, конкретной школы или метода, мировоззренческой позиции относительно человека, конкретно обсуждаемой области или вопроса и т. д., просто не представляется возможным. Слишком неоднозначно и широко сегодня используется понятие «психология».

III. Душепопечительство как служение в современных евангельских церквях

«Быть христианином не значит быть религиозным на тот или иной манер, строить из себя по какой-либо методике грешника, кающегося или святого; быть христианином значит быть человеком; Христос творит в нас не какой-то тип человека, но Человека. Христианин не совершает религиозного акта, а участвует в страданиях Бога в мирской жизни» (Дитрих Бонхеффер)

Термин «душепопечительство» требует не меньшего прояснение, чем «психология», так как его используют очень по-разному в разных контекстах и практиках помощи человеку внутри церкви. Единственное, что, похоже, объединяет разные христианские подходы, это понимание, что речь идет о какой-то помощи человеку, основанной на его отношениях с Богом (переживание силы Святого Духа, божественного и т. д.) и/или с Библией (отношение к библейскому тексту и его понимание).

Практические методы этой помощи варьируются от заучивания «спасительных» стихов из Библии под конкретную ситуацию человека до изгнания бесов, как корня любой проблемы человека. Краткое обобщение методов, предлагаемых в современных евангельских церквях, будет приведено чуть ниже.

В самом слове «душепопечительство» также фигурирует слово «душа», поэтому нам необходимо бегло остановиться на библейском контексте использования этого понятия и других антропологических терминах.

А. Термины "душа" и "тело" в Библии

Согласно многим идеалистическим, дуалистическим философским направлениями и религиозным течениям, душа – это бессмертная субстанция, нематериальная сущность, в которой выражена божественная природа человека, дающая начало и обуславливающая жизнь, способности ощущения, мышления, сознания, чувств и воли, противопоставляемая телу.

К сожалению, многие евангельские христиане, не задумываясь, подпишутся под вышеприведенным определением души, хотя оно при внимательном рассмотрении противоречит библейской антропологии (библейскому учению о человеке). Слово «душа» встречается в Библии около 200 раз и ни разу в сочетании со словом или понятием «бессмертный», «вечный».

В Новом Завете этот термин вообще не часто встречается и в смысле эллинистического дуализма нигде не противопоставляется телу. В частности, Павел, у которого мы находим самый развернутый антропологический язык, нигде не упоминает о бессмертной душе, как освобожденной от тела субстанции. Сама эта идея чужда Библии, которая говорит о бессмертии человека, а не какой-то отдельной субстанции под названием «душа». Основные значения слово «душа» в библейском контексте это:

• жизнь, сила жизни;
• человек – как субъект, как человек воли, чувства и т. д.

В этих случаях вполне оправдано может заменяться, например, «моя душа» - я, «души ваши» – вы и т. д. Самое же важное антропологическое понятие в Новом Завете – soma (тело), но означает оно не привычное для нас «физическое тело», а бытие как таковое, человеческая личность, воспринимаемая нами объективно. Почти во всех отрывках его можно мысленно заменять на «ты, я, человек, личность», поэтому если оперировать библейским антропологическим языком, то нельзя сказать, что человек имеет тело, но человек есть тело (целостное, неделимое явление).

Иначе говоря, мы познаем себя и человека вообще, как тело, как объект, как нечто целое, неделимое (в его объективности). И как всякий объект, он может быть подвергнут действию внешних сил, которые могут его порабощать или освобождать. Например, такие библейские выражения, как «тело греха», а не греховное тело, как мы обычно говорим или «тело смерти», «прославленное тело», «искупленное тело» и др. очень хорошо демонстрируют библейский антропологический язык.

Очень важно помнить, что речь везде в этих местах идет о человеке в целом, а не о какой-то отдельной субстанции в нем. Термин «сома» (тело) не употребляется в смысле «труп», это всегда живой человек.

Корень греческого слова soma - целый, целое, который подразумевает нерасчлененность, целостность. Конечно, «тело» состоит из разных элементов, но функционально связанных, которые не могут быть отделены друг от друга без ущерба для всей целостности.

И в греческом слове «спасение» и «спаситель» тот же самый корень, что открывает нам глубинный смысл этих слов. Спасать - делать целым, исцелять, сделать подлинно целым. Спаситель - целитель, делающий целым. Вот это жажда целения очень ярко показана в Евангелиях, где все физические исцеления – прообраз конечного исцеления, восстановления человека во всей полноте.

В реальности этого мира наша целостность подвергается делению (болеем, умираем и т. д.), таким образом, у человека нет подлинного тела (целостности). Только в Иисусе Христе мы можем обрести подлинное (неделимое) тело (целостность), которое Он явил нам в Своем воплощении и к которому ведет нас силой Святого Духа.

На кратком примере использования и интерпретации всего лишь двух библейских терминов (можно было бы рассмотреть и ряд других «дух», «совесть» и т. д.) мы можем увидеть, что уточнение библейского антропологического языка и его дальнейшего осмысления в рамках современной культуры совершенно необходимое дело, которым безотлагательно и основательно должны заняться евангельские христиане, чтобы избежать ложных интерпретаций, и, как результата, - однобоких и порой разрушительных методов помощи человеку.

Б. Подходы к помощи человеку в евангельских церквях

Все теоретические основания под многообразие конкретных вариантов помощи человеку внутри церкви можно попытаться обобщить следующим образом:

1.Теория греха.
2. Теория истины.
3.Теория прошлого опыта.
4. Сверхъестественная теория.
5. Теория целостного подхода.

1. Теория греха

В данных подходах причину всех проблем видят в личных грехах человека. В «строго библейских» церквях часто проповедуют эту концепцию в виде следующих тезисов:

• Бог благ;
• ты грешен;
• прекрати грешить.

Представители такого мировоззрения предпочитают не осознавать, что собственно воспроизводят многие идеи и методологические ходы бихевиоризма.

2. Теория истины

В данных подходах причину всех проблем больше склонны видеть в незнании «истины». Здесь большой акцент ставится на когнитивной (умственной) составляющей познания, поэтому рекомендуется заучивать больше стихов из Писания, вникать в богословие (особенно разобраться со «своим положением во Христе») и т. д.

Все это должно постепенно привести к тому, что истина перейдет из головы в сердце, а оттуда - в эмоции и поступки. На основе текстов о познании истины, обновления сознания и т. д. сложились разные подходы, которые можно обобщить следующим общим основанием: «Мыслить истинно, чтобы обрести эмоционально здоровье».

Эти подходы отличаются большей толерантностью к эмоциональной жизни человека и его внутренним человеческим ресурсам, а также особом акценте на способе мышления человека. Здесь можно увидеть воспроизведение и методологические ходы гештальт-терапии и ряда гуманистических школ и подходов.

3. Теория прошлого опыта

В данных подходах источник боли и проблем видят в основном в прошлом опыте человека. Предлагается отыскать и каким-то образом «вывести его из организма». Наиболее «духовные» версии этой теории предлагают «внедрить» Иисуса в свои раны, принести боль Иисусу, выслушать мнение Иисуса по поводу проблемы и т. д.

Это своего рода эмоциональная археология: люди «откапывают» раны и ищут исцеления в молитве, образном представлении или просто проговаривая и проясняя свою боль. Сторонники этой модели ссылаются на трансцендентность Иисуса по отношению ко времени. Поэтому Он может быть с нами «там» в тот момент, когда была нанесена рана, и исцелить ее. Здесь явно прослеживаются некоторые идейные и методологические ходы психоанализа и ряда гуманистических школ.

4. Сверхъестественная теория

Существует достаточно много вариантов этой теории и достаточно полярных по методологии, но все они предлагают человеку, так сказать, «отойти в сторону», чтобы Иисус осуществлял Свою жизнь в нем. Некоторые представители будут настаивать на том, что Бог немедленно избавит тебя от любой боли и проблем, только попроси «правильно», «возьми верой» и т. д. Другие же будут говорить о том, что Святой Дух осуществляет перемены постепенно, проживая жизнь в человеке, поэтому не надо торопиться, а главное «довериться Духу Святому» и т. д. При всей «сверхъестественности» в данных подходах можно проследить также некоторые принципы гештальт-психологии и гуманистических подходов.

5. Теория целостного подхода

В данных подходах предпринимаются попытки смотреть на человека, как на целостное явление. Здесь исходят из того, говоря словами Дитриха Бонхеффера, что «быть христианином - значит быть человеком...», что «Христос творит в нас не какой-то тип человека, но Человека». Или словами Томаса Мертона: «Быть святым - это быть собой».

Духовная, эмоциональная, интеллектуальная и физическая сферы рассматриваются как грани человеческой целостности, которая призвана прославить Бога в явлении нерасчлененности, неразрывности человеческого бытия.

Поэтому конкретная помощь человеку может требовать обращения к одной из стороны его целостности (духовной, интеллектуальной, эмоциональной или физической). Но где бы мы не пытались помочь, главное - увидеть (пережить) свою целостность в замысле Бога.

Главной причиной бед человека видят в его своеволии (разорванности отношений с Богом), а как результат – в отказе принять себя в свете красоты Божьего замысла (разорванность отношений с самим собой). В зависимости от ситуации и конкретного человека здесь могут быть отчасти использованы методологические и теоретические ходы всех упомянутых выше подходов, а также духовно-ориентированной психотерапии, экзистенциальной психотерапии, клиент-центрированной психотерапии и т. д.

Учитывая все вышесказанное, вести диалог с психологией со стороны «душепопечительства» тоже не совсем легко. Опять же необходимо уточнить термин и подходы, а потом от имени более конкретных представителей душепопечительства можно будет и поговорить с психологией, уточняя, с кем и зачем мы собираемся вести диалог. Само желание разговора и его результат будет напрямую зависеть от специфики понимания термина «душепопечительство», о котором нет согласия между евангельскими христианами.

IV. ВЫВОДЫ

Подводя итоги всего вышеизложенного, хочется сказать, что диалог евангельских христиан с современной культурой, частью которой является и психология, не только возможен, а совершенно необходим, иначе нам так и не будет хватать понимания и открытости к полноте реальности, в которой сегодня действует Бог, приглашая нас стать глашатаями Его исцеляющей и созидающей работы.

1. Дух времени и христианский гуманизм

Каждой эпохе присущ своего рода «дух времени», который и определяет способ чувствования людьми того мира, в котором они живут. Это приводит, в том числе, к определенным доминирующим идеям относительно собственной природы человека. Собственно психология, как дисциплина и как профессия, является одним из творений культуры мышления, детьми которой мы все являемся.

Важно также отметить, что это касается и богословия. Его не существует вне культуры, хотя культура без богословия вполне может существовать, что наглядно демонстрирует нам современная ситуация.

Вера - это наш опыт Бога. Богословие – это интерпретация опыта веры, выраженная в словах и символах, что хорошо выразил Ансельм Кентерберийский в своей известной формуле: вера, ищущая разумения. Из системы же богословских понятий складывается религия с ее доктринами (символами веры), особым языком, ритуалами и нормами поведения. Но богословие - это не вера, и, конечно, религия - это не вера. Богословие и религия только указывают на божественное. Если богословие и религия неверно интерпретируют божественное, это ведет к идолопоклонству.

В современном богословии мы сталкиваемся, используя терминологию Джона Дика, с двумя прямо противоположными тенденциям: гипертеизмом и супергуманизмом. Сторонники гипертеизма просто возвращаются к прошлому и воспроизводят традиционное богословие, защищая устоявшиеся верования и практики, не подвергая их сомнению. Они убеждены, что традиционное богословие, хотя и сформулировано на языке более архаичной культуры, является убедительным, авторитетным и исключительным. Для них истина – это послушное соответствие институционально установленной священной истории, практике или церковному сообществу, при этом они не подвергают сомнению основания институционально установленной истины, поэтому они далеки от современных проблем жизни.

Заблуждение гипертеизма заключается в том, что все богатство символов и жизни религиозной традиции сводятся к догмам и механизмам повиновения. Такая религия может быть музейным экспонатом, а не хлебом жизни.

Сторонники супергуманистического подхода к богословию прославляют творческую энергию свободного человека, обнаруживая противоречия во всем, что относится к священному. Они сводят священные символы к роду лингвистического, политического или социального насилия. А отсюда - всего одни шаг до нигилизма.

Зло супергуманизма состоит в тотальном отторжении религиозной жизни и символов, нарративов и источников, составляющих смысл жизни, что приводит фактически к уничтожению человеческого существования как такового.

Сегодня мы должны найти способ ясно сформулировать человеческий опыт божественного как основы его человечности, не преуменьшая его, как это свойственно супергуманистическому подходу, но и не сводя его к легкой уверенности консервативного гипертеистического подхода. Нам нужен новый богословский язык, который дал бы современным людям надежный ответ, а не ответы далекие от их повседневной жизни.

Выходом из тупика может быть подлинный христианский гуманизм, или гуманистическое богословие, которое при внимательном рассмотрении уже является значительной частью нашей традиции. Христианский гуманизм утверждает, что в основании подлинного человеческого существования есть некоторое откровение и опыт подлинно божественного. Для христиан, безусловно, Иисус Христос - величайшее знамение этой божественной реальности (боговоплощения).

2. Кризис человечности и христианство

Второй немаловажный аспект современной ситуации - это кризис «истинной человечности». Как говорил Хулиан Каррон в своем докладе на одной из конференций:

«Перед нами самый настоящий кризис человечности, то есть исчезновение человеческой способности пользоваться разумом согласно его природе – открытости к полноте реальности, способности жить без отрыва от реальности. Этот кризис человечности подтверждается всеобщей скукой и апатией – и эти чувства не обходят стороной и нас, христиан. Поэтому такой подход, для которого вера – это что-то само собой разумеющeеся, оказывается все менее реалистичным.

Именно в этом контексте христианство призвано проявить свою истинность, то есть свою способность пробуждать человеческое «я», а значит, и спасать человека. Только опыт пробуждения к жизни, к полноте жизни, неведомой ранее, способен вновь зажечь интерес к христианству. Иначе мы все чаще будем воспринимать христианство как бесполезное бремя в повседневной жизни, уже и так перегруженной проблемами».

3. Диалог

Думаю, что пришло время для евангельских христиан в России отказаться от дидактического пафоса в пользу диалога как образа жизни. Для этого, в том числе, необходим совершенно иной подход к развитию и образованию нового поколения лидеров. Без целостного гуманитарного образования, которое помогло бы нам открыться полноте современной реальности, в которой действует Бог, будет достаточно сложно иметь успех, в том числе и в созидающей помощи человеку, называем ли мы это душепопечением, христианским консультированием или еще как-то.

При подготовке данного доклада использовались следующие основные источники:

1. Бартоломью К., Гохин М., Драма Писания. Пер. с англ. - Черкассы: Коллоквиум, 2009
2. Дик Д., Вера в эпоху постмодерна. Размышления о богословии культуры. Журнал «Страницы” №14:4 (2010)
3. Клауд Г., Таунсенд Д., Как люди растут - М.:Триада, 2003
4. Райт Н.Т., Авторитет Писания и власть Бога. Пер. с англ.- Черкассы: Коллоквиум, 2007
5. Робинсон Д., Интеллектуальная история психологии - М.:Институт философии, теологии и истории св.Фомы, 2005
6. Карон Х., доклад «Слава Божия есть человек живущий»: христианство перед лицом вызовов современности» http://www.bogoslov.ru/text/1243119.html3. 7. Добросельский В. «Общие аспекты психики или введение в православную психологию» http://bibliotekar.ru/dobroselskiy-3/3.htm#_ftn1
8. Статьи «психология», «психика» и др. на http://ru.wikipedia.org/